ОТЗЫВЫ

ТОМСКИЙ МУЗЕЙ КНИГИ: СКУЧНАЯ МАКУЛАТУРА ИЛИ НОВЫЕ ОТКРЫТИЯ?

Научная библиотека при небольшом университете маленького сибирского города - чем, казалось бы, может удивить своего посетителя самый обыкновенный музей книги? Ладно бы это был, скажем, Санкт-Петербургский музей стрит-арта или ещё чего-нибудь необычного... А тут книги! Да где же мы их только не видели-то? И с экранов телевизоров нам про них говорят, и в Интернете, и в самих книгах - про книги. Не редкость. Однако Научная библиотека ТГУ смогла меня удивить.

"В распоряжении музея более 120 000 книг, в этом зале представлено лишь около двух тысяч экспонатов", - рассказывает нашей группе экскурсовод Дарья, и с этих слов начинается наше двадцатиминутное путешествие по истории книги. Этого, безусловно, мало для того, чтобы узнать о том, какой огромный путь прошла книга за многие столетия, однако знающий сотрудник музея от полки к полке приближает нас к этому великому знанию. 

Огромные, длиной до двух-трёх метров книги из родовой библиотеки графов Строгановых, несколько десятков экземпляров рукописных книг - вот с чего начинается наша экскурсия. Многие из работ были созданы непосильным человеческим трудом: некоторые книги включают в себя рисунки от руки, чего уж говорить о тех огромных томах, которые полностью написаны вручную! Невольно начинаешь благодарить Иоганна Гуттенберга за изобретение книгопечатания! Далее в истории книги процесс идёт гораздо быстрее. И хотя станок ещё не печатает знаки препинания и разные необходимые в письме символы, которые впоследствии приходится дописывать красными чернилами вручную, книгоиздательство занимает гораздо меньше времени. 

Постепенно приходим и к тому, зачем мы сюда шли, - газеты 18-19 века как наш профессиональный и учебный интерес. Видим газету "Санкт-Петербургские ведомости" за первое полугодие 1796 года, выглядящую как огромная книга, и "Иртыш, превращающийся в Ипокрену", выходивший в Тобольске. Всё это приходится очень кстати, - мы совсем недавно прошли эти газеты в курсе истории российской журналистики.

"У каждого сотрудника библиотеки есть любимые экземпляры", - говорит нам Дарья. А мы с интересом спрашиваем о том, что же больше всего в этом зале нравится ей. И с ответом экскурсовода мне действительно трудно не согласиться, - огромный интерес вызывают рукописи Василия Андреевича Жуковского. Никогда бы не смогла подумать, что увижу что-то подобное вживую, а уж тем более в таком маленьком городе, как Томск. После этой экскурсии храню в своём сердце не только этот экспонат, но и некоторые другие связанные с нашей отечественной литературой работы. Признаюсь, было очень необычно увидеть знакомые строчки из "Евгения Онегина" и "Капитанской дочки" Александра Сергеевича Пушкина в дореволюционном варианте: никогда не задумываешься о том, что когда-то этот текст существовал в совсем другом виде. Чего уж  таить: когда я увидела автографы М.А.Шолохова, Н.В.Гоголя и К.М.Симонова, я была в полном восторге. Эти люди ещё со школы занимают в моём сердце огромное место.

Лишь теперь, убедившись в своей неправоте, могу с уверенностью заявить, что томский музей книги - не скучное место с тонной неинтересных экспонатов, а самое настоящее открытие для меня лично, ведь лично мне удалось надолго сохранить в своём сердце впечатления от этой экскурсии.

Наталья Супрыгина, 

факультет журналистики ТГУ

ЗОЛОТО И ЖЕМЧУЖИНЫ В МУЗЕЕ ТГУ

Заходим в просторное помещение с высокими потолками и тёплым приглушённым светом. Вокруг шкафы. В шкафах книги. Много книг. «… Новицкий о народах и торговле…», - пытаюсь я услышать обрывки фраз экскурсовода. «… и вот путешествие Ермака в Сибирь», - за спинами столпившихся девочек ловить мысль Натальи Владимировны Гончаровой проблематично.  Да-да, Гончаровой. Мы сами удивились. Музей книги, библиотека Жуковского («жемчужина, никому не выдаём!»), ещё и экскурсовод – Гончарова. 

День сложный. После «ядра» – сразу на экскурсию, даже не перекусив. Слушаю про появление золотых переплётов, книг в окладах, гербов библиотек. Перевожу взгляд на одинокий свиток папируса и внезапно начинаю зевать. За пару секунд я успела вздремнуть и подумать, где буду кушать после похода в музей. Возвращаюсь в реальность, поворачиваю голову в сторону группы, и мой томный взгляд встречается с недоумевающим взглядом экскурсовода.

Осознав, что я не могу претендовать на почётное место слушателя в первых рядах, отправляюсь бродить по залу: какая-то серебристая книжечка (Евангелие в металлическом окладе), какая-то мизерная книжечка (Коран, самая маленькая книга в музее). «О, это что, дневники первых студентов? Тут двойки стоят», - думаю я и не решаюсь задать вопрос. «Многие ребята шутят, что двойки - это оценки. Нет, это часы…», - говорит экскурсовод и подозрительно посматривает на меня.

Стёпа рассматривает огромную книгу и подзывает к себе. Такая толстая книга… Что можно было писать в них такого толстого? Неужели всю жизнь, несколько жизней, несколько веков можно уместить в одну двадцатикилограммовую стопку бумаги? Стёпа задумчиво вглядывается в вырисованные красные буквы. «Вот смотри, Катя. Люди писали книгу и думали о потомках. Думали, что это навсегда. А оказалось совсем не навсегда. Так, монументальный труд».

Представляете, обтянутые кожей деревянные дощечки положили начало печатным книгам. «Да так, хэнд-мэйд XV века», - говорит Наталья Владимировна. Ну точно, почти скетчбук. Посмотрев все старинные шкафчики, приборчики и машинки продолжаю внимательно слушать. Надо же как-то возвращать доверие экскурсовода. Звонок. Ещё звонок: «Полиночка, у меня экскурсия, я скоро перезвоню». Так, значит уже скоро… Веронике вообще плохо стало. Домой ушла.

А мне наоборот. Рассматривать автографы писателей и пыльные жёлтые книжечки становилось всё увлекательнее. Стою, представляю дворцовые перевороты, тайные литературные общества. К тому же мои фантазии сопровождаются приятным голосом экскурсовода.

На самом деле, было интересно проследить зарождение книгопечатания, увидеть журналы, которые мы изучали на истории русской журналистики (например, первую русскую печатную газету «Петербуржские ведомости»). Но не менее увлекательно было наблюдать за ребятами. Они спустя пять минут после входа в музей разбрелись по его уголкам как маленькие исследователи: «Катя, я хочу такие очки», - Валера рассматривает карманный словарь петрашевцев и рядом лежащее пенсне. «Катя, смотри!», - Стёпа дрожащим пальцем указывает на реальный автограф Гоголя. Настю в основном привлекали фигурки ангелов за стеклом, Никиту – подборка портретов первых студентов ТГУ. А ещё Валера всю экскурсию носил на пальце варежку сестрёнки. И экскурсовод нам попался эрудированный: Наталья Владимировна про каждую мелочь в музее рассказала, на все вопросы ответила. Спасибо ей огромное за открытость студентам и неожиданные подробности в области литературы! Теперь я поближе познакомилась с журналистикой и книгопечатанием от времён декабристов до основания самого ТГУ. Ну и, конечно же, стоит поблагодарить любимый ФЖ и Наталию Вениаминовну Жилякову за такую уникальную возможность посетить музей Научной Библиотеки (бесплатно!).

Напоследок – подборка цитат экскурсовода, которые разбавляли официальную атмосферу и возвращали внимание ребят:

«Эта книга для третьего сословия, которое в конченом итоге не могло её купить».

«Помните, на границе спрашивали: запрещённая литература есть?!»

«Что Лев Толстой для России – то Потанин для Сибири».

«А это библиотека Жуковского. Жемчужина, никому не выдаём!».

«Продаются два мальчика хорошего поведения».

«Да так, хэнд-мэйд XV века».

Екатерина Романова,

факультет журналистики ТГУ

МУЗЕЙ КНИГИ: ОТ ИНКУНАБУЛЫ ДО АВТОГРАФА ПОСЛЕДНЕГО ЦАРЯ

Первый сибирский журнал, учебники М. В. Ломоносова, «Божественная комедия» Данте Алигьери размером со спичечный коробок. Увидеть своими глазами, с чего начиналась европейская и русская журналистика, как развивалось печатное дело мне удалось в «Музее книги» Научной библиотеки ТГУ.  

«Я веду вас в отдел редких книг», - говорит Ольга Васильевна Крупцева, библиотекарь с сорокатрёхлетним стажем. Мы, юные журналисты, спускаемся по массивным лестницам и смотрим на богатое убранство залов. Ключи поворачиваются в замке. Тяжелая дверь отворяется. «Музей книги» встречает посетителей скрипением деревянных половиц и шкафами с золотыми переплетами, бумагами с чернильными завитками.

У первой же витрины с материалами XVI-XVIII веков Ольга Васильевна «разоблачает» нас одним вопросом: «Слово «остяки» вам знакомо?», - на что мы дружно мотаем головой. «А, наверное, вы - неместные». Остяки – коренные народы Сибири, за жизнью которых наблюдал Г. И. Новицкий. Его работа «Краткое описание о народе остяцком» сейчас лежит перед нами - первое этнографическое сочинение. 

Переходя от витрины к витрине, мы узнаем о секретах, которыми пользуются исследователи для датирования карт, о столице Сибирского царства, видим изготовленные вручную переплёты. 

В «Музее» можно не только посмотреть книги, напечатанные несколько веков назад, но и полистать их. На входе лежат специальные планшеты. Их нужно поднести к коду витрины и включить сканер.

«Тут у нас книга, которой пятьсот лет» -, гордо произносит Ольга Васильевна, указывая на инкунабулу, или «пелёночную» книгу. Она сочетает в себе черты и рукописи, и машинного способа И. Гутенберга. А рядом- одна из первых книг о животных Конрада Геснера, иллюстрации в которой раскрашивали вручную.

«Задавайте вопросы, ребята, что знаю - расскажу». От массивной инкунабулы мы переходим к изданиям Венеции и Голландии - небольшим книгам светского содержания, которые было удобно брать с собой.

После двух следующих витрин Ольга Васильевна неожиданно спрашивает: «Друзья, как «Грамматика» Смотрицкого и «Арифметика» Магницкого связаны с именем Ломоносова?». Перебрав несколько версий, находим правильную: перед нами книги, по которым он учился.

Вот и издания типографии Московского университета. Хрупкие странички под стеклом. «Как же вы их оцифровываете?» -, интересуюсь я. «Есть специальные аппараты. Грубо говоря, фотоаппарат, который сканирует книгу с помощью щадящего потока света. Для более бережного сканирования используем роботов».

Два шага вперед – и под стеклом первые сибирские издания: «Библиотека учёная…» и «Иртыш, превращающийся в Иппокрену». Дальше «Санкт-Петербургские ведомости» с объявлениями о продаже крепостных. «Полярная звезда» и проект приговора декабристов. В Научной библиотеке хранится и библиотека В. А. Жуковского, над которой в девяностые годы работали филологи ТГУ. «Это наш бренд – исследование мирового уровня» -, радостно делится Ольга Васильевна.

Три следующих витрины создают контраст. Аскетичные материалы для обучения соседствуют с образцом полиграфического искусства - «Историей и памятниками византийской эмали»- а рядом крошечные книги, пять на четыре сантиметра, набранные шрифтом «мушиный глаз».

Последние полочки Музея посвящены университету и его истории. Заинтересовавшись ими, можно с легкостью ответить на вопросы: сколько денег ушло на строительство главного корпуса ТГУ, кто жертвовал средства на Дом студентов, как выглядел автограф последнего русского царя? Ещё одна часть экспозиции – профессорский стол с печатной машинкой, письменными принадлежностями и альбомом, который хранит фотографии университета разных лет. 

Посмотрев снимки, мы попрощались с Ольгой Васильевной, надели куртки и шарфы. Но, даже сев в автобус, я еще думала о комнате с огромными подшивками газет, о пути книгопечатания и о том, как близко находятся массивы знаний. Нужно лишь забежать в Научку!

Кристина Прошкина,

факультет журналистики ТГУ